Свое место (рассказ)

Их было много. Вейсман даже и не ожидал, что пришедшие сегодня заполнят до отказа самый большой лекционный зал университета. Он улыбнулся. Сильнее всякого коньяка его опьяняла гордость, что все эти люди пришли сегодня только ради него. И было чем гордиться. Даже мысль о снайперах, которые могли ждать его именно сегодня, не отрезвляла. Не в первый раз.
— Уважаемые дамы и господа, — начал Вейсман. Ему тысячи раз приходилось выступать перед полными залами, но это выступление было особенным, ни с чем не сравнимым. Хотя бы потому, что оно должно стать последним.
— Сегодня я собрал Вас всех, намереваясь сообщить, что я принял решение оставить академическую деятельность, — он сделал паузу, как того требовала торжественность момента.
Пришедшие молчали, ожидая продолжения. Практически все они – бывшие и действующие президенты и мэры, конгрессмены и сенаторы, директора заводов и президенты банков, множество корреспондентов, а также некоторые его коллеги, затесавшиеся в этой толпе, знали все, что он собирался сказать. Можно было и не устраивать такие проводы. Однако Вейсман не смог удержаться от искушения – уходя на покой, еще раз насладиться в полной мере вниманием власть имущих. Он слишком ценил силу этого наркотика.
— Как вы все, наверное, знаете, многие годы я посвятил различным академическим дисциплинам, а также способам практического применения научных достижений. Я успел поработать в различных отраслях – от разработки новых технологий в металлургии, машиностроении и пищевой промышленности до создания новой структуры очистительных сооружений. Впрочем, основным моим открытием стали новые принципы эргономики, которые позволили вывести наш город, затем всю страну, а потом и всю планету из кризиса два десятилетия назад.
Все собравшиеся прекрасно знали суть его главного открытия. Именно оно перевернуло жизнь многих из них, открыло одним дорогу в большой бизнес и заставило других спешно изобретать способы удержаться на плаву и сохранить свои предприятия. Недаром в зале было так много молодых лиц. Большинство прежних воротил из мира промышленности, торговли и финансов пережить последствия его открытия не смогли — уцелели лишь те, кто сумел быстро перестроиться или был способен придумать что-то новое. Задыхавшийся от дефицита ресурсов мир их ухода не заметил. Все его достижения – новые технологии обработки металлов, пищевые синтезаторы, молекулярные очистные станции и многое другое, все вместе, как мозаика, укладывались в огромное панно эргономики Вейсмана. В принципы, по которым теперь жил весь мир.
— Разработанные мной новые способы молекулярной обработки вещества и созданные на их основе технологии работы с металлами, пластмассами, строительными материалами, пищевыми продуктами позволили минимизировать затраты на их производство, а самое главное – минимизировать затраты в сфере экологической безопасности, одновременно снизив эти риски. В результате появилась возможность вести любое, даже самое сложное производство при практически нулевом риске заражения окружающей среды.
Нулевой риск получался, конечно, не всегда. На одном из химических заводов новая очистительная система, разработанная на основе его технологий, однажды не выдержала. Ядовитыми выбросами было заражено больше 10 кварталов. Именно после этого он обзавелся телохранителями, опасаясь мести со стороны уцелевших рабочих и окрестного населения, однако все закончилось благополучно. Для него самого, разумеется.
— Комплекс новых открытий и технологий позволил мне разработать и предложить новые принципы эргономики, которые потом назвали в мою честь, — Вейсман слегка улыбнулся. – В результате рабочих каждого предприятия удалось расселить непосредственно рядом с предприятиями, в шаговой доступности от их рабочих мест. Это автоматически решило ряд проблем – многократно снизило нагрузку на все виды городского транспорта, привело к большому сокращению количества личных автомобилей, а, соответственно, к большой экономии энергоресурсов. Еще более значительной экономии удалось добиться благодаря постепенному формированию своего рода анклавов, в границах которых население могло быть обеспечено не менее чем на 95% продукцией собственного производства. Это привело к колоссальному снижению потребления энергоресурсов, а также спроса на транспортные средства, за счет сокращения перевозок тех или иных товаров, которые ранее поставлялись из других городов и даже стран.
Его жизнь тоже могла существенно сократиться. Четыре покушения, устроенных руководителями транспортных компаний, производителями автомобилей и владельцами складских комплексов Вейсман пережил только благодаря телохранителям, нанятым после инцидента на химическом заводе. Как говориться, нет худа без добра. Даже сейчас, прекрасно зная, что уже никто не заинтересован в его смерти, потому что слишком поздно его убивать, он невольно порыскал глазами по толпе, отыскивая пятерых телохранителей, дежуривших в зале. Еще двое стояли перед трибуной, а трое дежурили за сценой.
— Благодаря этому нашему городу удалось всего за несколько лет стать мировым лидером по уровню жизни при значительном сокращении расходов энергоресурсов и других материалов. А вслед за нами и другие города нашей страны перешли к эргономике Вейсмана, а потом и вся планета.
Он вновь посмотрел в зал. Его слушали с подчеркнутым вниманием, несмотря на то, что за два десятка лет эргономика Вейсмана стала основополагающим принципом любой достаточно развитой экономики. Это способствовало даже ускорению процесса формирования мировой Конфедерации. Ведь если каждый практически всем обеспечивает себя сам, то и делить рынки, конкурировать, демпинговать и защищаться таможенными тарифами уже нет смысла. Бесплатная дружба всегда крепче.
— Одним словом, каждый на своем месте, живет в своем районе и занят своим делом. Максимальная локализация всех промышленных предприятий в пределах оптимально рассчитанной территории за счет использования новых методов производства и утилизации отходов, а также строго расчетное использование рабочей силы и контроль численности населения, если говорить академическим языком, а если по-простому – каждому свое место. Вот суть моего метода, — сказал Вейсман и улыбнулся. — Но сегодня, после всех этих достижений, я решил покинуть академическую деятельность и насладиться заслуженным отдыхом.
Потом было много слов. Добрых пожеланий, благодарностей, сожалений о завершении его карьеры, и, разумеется, великолепный банкет. В общем, все как положено. Здесь не было ни одного человека, за исключением некоторых журналистов, которого он бы не знал лично, поскольку за последние 20 лет ни одна приличная компания не начинала работать, не заполучив профессора Вейсмана в члены наблюдательного совета или в акционеры. Он был для них знаком качества. Знаком, что в этой компании, на этом заводе или в этом банке умеют работать и знают, как максимально эффективно организовать свою деятельность. И сегодня каждый из них должен был выразить ему персональные знаки внимания.
В итоге праздник удался. Телохранители, которые в последний раз выполняли свой профессиональный долг, вынуждены были под руки вывести профессора из банкетного зала и усадить в лимузин. В глубине души он был им благодарен. Все эти лица уже надоели ему, Вейсман не столько уходил на покой, сколько бежал от тех, кто следит за каждым его шагом и ловит каждое его слово. Наверное, Христу в этом плане тоже было несладко.
Главное – вовремя уйти. Проходит время, и каждый пророк сталкивается с тщательной проверкой своих пророчеств, результаты которой зачастую оказываются не в его пользу. Но с него, Вейсмана, взятки гладки. С человека, добровольно покинувшего все мыслимые и немыслимые посты, уже ничего не возьмешь, и даже иски родственников погибших при аварии на химическом заводе (и не только на нем) теперь ему не страшны. И уж точно никто больше не будет устраивать на него покушения.
Они приехали, когда на улице уже стемнело. Свой покой Вейсман собирался провести в доме для престарелых, не слишком фешенебельном, но вполне отвечающем его пожеланиям. Несмотря на свой вклад в мировую экономику, он считал себя человеком не слишком гордым, а главное, экономным. На самом деле положение обязывало его даже сейчас, и можно было не сомневаться, что среди его врагов нашлось бы немало желающих поделиться доказательствами его «нескромности» с журналистами. Но ему не хотелось в этом признаваться даже самому себе.
Утро начиналось неплохо. Первые его ощущения, когда он проснулся, говорили, что до глубокой старости дожить не проблема. Несмотря на вчерашнее прощание и излишества в еде и напитках, чувствовал Вейсман себя неплохо. Он встал. Потянулся, прошелся по спальне, подошел к окну….. и с диким воплем отпрянул. Потом вновь подскочил. Бросился в соседнюю комнату, рванул жалюзи, а затем, словно обессилев, опустился прямо на пол. Истерично засмеялся, с трудом поднялся и, продолжая смеяться, чувствуя, как текут по щекам слезы, вновь выглянул наружу.
Прямо перед домом для престарелых, практически под самыми окнами, располагалось бюро похоронных услуг, за которым давилась тошнотворным жирным дымом труба городского крематория.

Алекс Риттер.